Выступление на межрегиональной научно-практической конференции «Наркомания и общество: пути решения проблемы». Казань, 6-7 октября 2003 г.

Слушая публичные дискуссии об антинаркотической политике, трудно себе представить, что всего лишь через 6 лет мы отметим 100-летний юбилей первого международного договора о борьбе с наркотиками. 
Неоднократно у меня складывалось впечатление, что вопрос о наркотиках воспринимается как новый и обсуждается как будто впервые. 
На самом деле еще в 1909 году в Шанхае собрались представители разных стран, в том числе и России, чтобы обсудить и найти решения по все возраставшей проблеме наркотиков. 
Иными словами, проблема отнюдь не нова. 
Однако дело затянулось до 1961 года, когда благодаря ООН была принята всеобъемлющая конвенция о наркотиках. К сегодняшнему дню она одобрена большинством стран мира. 

Что же тогда обсуждалось и к каким результатам пришли? 
Ответ на первый вопрос содержится в названии этой конференции. Ответ на второй вопрос можно сформулировать таким образом: запрет и контроль. 

Собрав мировой опыт борьбы с наркотиками, в рамках ООН удалось договориться о запрещении любого немедицинского употребления наркотиков. 
Согласие было достигнуто также и в том, что все страны должны использовать то законодательство, которое они считают необходимым для поддержания этого запрета. 

Конвенции ООН являются основой той политики, на которую опирается наша организация, «Европейские города против наркотиков», ECAD. 

10 лет назад ряд европейских политиков выразили свое возмущение все возрастающей терпимостью по отношению к наркотикам и постоянными нарушениями конвенций ООН. Они решили основать движение противодействия, чтобы защищать правила, по которым были достигнуты международные договоренности, и противостоять движению легализации наркотиков. Одними из инициаторов выступили тогдашний мэр Стокгольма Карл Седершельд и нынешний президент Франции Жак Ширак. 

Я имел возможность изучать проблему наркотиков в ряде стран Европы, а также в США и Японии. Поэтому меня не удивляет, что наши предшественники пришли к запрету как одному из важнейших средств в борьбе против нелегальных наркотиков. 
Действительно ли работает простое запрещение наркотиков? Здесь требуется некоторое пояснение. 

Любой запрет действует, если он поддерживается населением, и если есть действующая функция контроля. Важно подчеркнуть, что функция контроля тоже должна иметь народную поддержку. 
Что это означает в реальности? 
Возьмем к примеру Швецию. В Швеции запрещено любое обращение с наркотиками, включая потребление. 
У полиции есть право арестовать человека, который подозревается в том, что он находится под воздействием какого-либо нелегального наркотика, и провести анализ крови или мочи. 
Шведское антинаркотическое законодательство является наиболее рестриктивным в Западной Европе. Законодательство поддерживается 96 процентами населения, согласно проведенным исследованиям. 
Таким образом, первый критерий выполнен. 

Шведская полиция более 20 лет подряд занимает первые места в рейтинге профессиональных групп, пользующихся наибольшим доверием граждан. Это значит, третий критерий также соблюден. 

Как же обстоят дела со вторым критерием — действующей функцией контроля? Она существовала 10 лет назад. К тому времени в Швеции уже в течение 25 лет проблема наркотиков была наименьшей среди западноевропейских стран. Однако после сокращения ресурсов, выделяемых полиции, проблема снова начала расти. 

В Японии, где проблема наркотиков, как представляется, наименьшая среди развитых стран мира, законодательство в большой степени напоминает шведское. Число полицейских по борьбе с наркотиками на душу населения не больше, чем в Швеции, но функция контроля действует. В отличие от Швеции, социальный контроль играет здесь намного большую роль. Социальный контроль и его нормы поддерживаются контрольной функцией общества и законодательством. 

У японцев примерно такой же уровень доверия своим правоохранительным органам, как и у шведов. 

Запрет и контроль фукнционируют, но, как вы сами понимаете, много факторов должны взаимодействовать, чтобы они были эффективными. 

Что касается России, то, по моему мнению, требуется определенное преобразование правоохранительной системы. 

Очевидно, что милиция будет коррумпирована, если платить служащим в пересчете около 100 долларов в месяц в течение нескольких лет. Не нужно быть Эйнштейном, чтобы подсчитать. Милиционер, которому приходится заниматься побочной деятельностью, помимо борьбы с преступностью, чтобы прокормить свою семью, не сможет получить большую поддержку населения. После того как милиция достигла определенного уровня коррумпированности, она потеряла те полномочия, которые требуются для осуществления необходимой деятельности. Поэтому она не может работать эффективно. Я хочу подчеркнуть, что так происходит во всех странах, где недоплачивают правоохранительным органам. 

Для создания общества без наркотиков требуется еще несколько важных компонентов. Другие выступающие уже говорили о них. Однако не всегда эти компоненты помещаются в правильный контекст. 
Профилактика нужна. Под «профилактикой» часто подразумевается работа в школах. Это важно, но не является решающим фактором. 

Задача профилактической работы в школах — поддержка запрета. Профилактика должна объяснять, что наркотики запрещены, и разъяснять, какие вредные воздействия они оказывают на индивида и общество. Какие-либо детальные описания действия наркотических препаратов, в принципе, не требуются. 

Важно указать, что пропаганда против наркотиков не должна ограничиваться молодежью. Большинство тех, кто потребляют наркотики, все-таки взрослые. 

Возможность получить лечение и уход является третьим важнейшим фактором, наряду с запретом и контролем. Есть несколько причин, по которым следует развивать разные типы лечения. Ясно, что оказание помощи тем, кто попал в зависимость от наркотиков — это, прежде всего, гуманитарный акт. Такого рода деятельность способствует легитимизации рестриктивного законодательства. Тем самым проводится также естественный дренаж наркорынка, так как те, кто находятся на лечении, не распространяют злоупотребление дальше, и не подпитывают накрорынок. 

Я хочу здесь подчеркнуть, что лечение не обязательно должно быть дорогостоящим. Одними из наиболее эффективных форм выхода из зависимости являются общества анонимных алкоголиков и анонимных наркоманов. Единственное, что им нужно, — это небольшая поддержка властей на первом этапе. Затем они проводят всю работу сами на общественных началах. 
Попытка решить проблему медикаментозными средствами является примером наиболее дорогостоящих и наименее эффективных методов.

Таким образом, суммируем то, что необходимо сделать для остановки накроэпидемии в Российской Федерации. Я рекомендую:

• Начать с повышения зарплаты работникам правоохранительных органов, так чтобы на нее можно было не только выживать, но и жить.
• Организовать местные дежурные группы в каждой части города, которые бы боролись с низшим звеном накроцепи — потреблением, владением и мелкой торговлей наркотиками.
• Включить преподавание о наркотиках в школьную программу — в кратком изложении, но не менее 2 занятий в четверть в течение учебного года.
• Основать лечебные центры без наркотиков для тех, кто попал в зависимость. Добровольные общества, управляемые самими клиентами, эффективны и недороги.
• Принудительное лечение наркоманов, которые не хотят идти лечиться добровольно, должно быть естественной составляющей лечения и ухода.
• Само собой разумеется, что тюрьмы должны быть свободны от наркотиков. Это возможно, если есть желание.

Большое спасибо за внимание.

В понедельник и вторник на конференции «Наркомания и общество: пути решения проблемы», в НКЦ Казань разгорелась ожесточенная дискуссия. Ее суть: нужна ли России метадоновая программа? Представители 20-ти субъектов РФ оживленно обсуждали ее плюсы и минусы. Высокие чиновники в лице главного детско-подросткового нарколога Минздрава РФ Алексея Надеждина доказывали: запад старательно лоббирует внедрение в России заместительной терапии и выделяет на нее огромные средства. А между тем — метадон не панацея от наркотической эпидемии. 

Вот что в связи с этим сообщил в эксклюзивном интервью корреспонденту «ВЭ» директор Международной организации «Европейские города против наркотиков» Томас Халлберг. 

-Я считаю, что заместительная терапия должна внедряться только в двух случаях. Если речь идет о наркомане, больном СПИДом или гепатитом или же об избавлении пациента от ломки. В Швеции метадоновая программа работает вот уже 20 лет. В ней задействованы около 900-т пациентов. Они не имеют права: появляться в центре города, где продают наркотики, совершать правонарушения, использовать другие наркотики. В течение 9-ти лет медики отслеживали судьбу 279-ти из них. Итог: 33% умерли от болезней, а 69% продолжали совершать преступления. Между тем, пять лет назад у нас появились организации бывших преступников. Сейчас в них — около 5 тысяч человек. Они не пьют, не потребляют наркотики, ведут здоровый образ жизни и помогают товарищам встать на этот путь. Безо всяких метадоновых программ! 
     — Вы считаете, что заместительная терапия -напрасная трата средств? 
     — Это просто денежная яма, куда уходят доллары налогоплательщиков. Посудите сами: один метадоновый пациент обходится Швеции в 9 тысяч рублей за сутки. 
     — Вы, наверное, как нельзя лучше можете озвучить минусы метадоновой терапии… 
     — Метадон избавляет наркомана от влечения к опиатам или героину. Но наркоман, потребляющий только один наркотик — все равно, что алкоголик, который пьет исключительно красное испанское вино. 
     — Ваше мнение: придет ли заместительная терапия в Россию? 
     — Я пессимист: сейчас на заместительную терапию во всем мире выделяются колоссальные средства. Сдастся и Россия. У нас метадон продается открыто на рынках. Заметьте: это те препараты, которые «утекают» из метадоновых программ. Австралийские работники аптек и вовсе наживаются на метадоновых пациентах. Государство платит им за каждого «посаженного на метадон» наркомана около 2-х тысяч долларов в год! 
     — Ваш совет российским коллегам — как остановить наркоэпидемию? 
     — Российские проблемы с наркоэпидемией связаны с неприменением принятых законов стражами правопорядка. У нас полицейский имеет право задержать человека только по подозрению, что он «под кайфом» и обязать его сдать соответствующие анализы. Если окажется, что задержанный — наркоман его ждет штраф от 50 до нескольких сотен долларов. Вам нужно увеличить зарплату милиции, чтобы она не искала — где подработать, а ловила наркоманов, как в Швеции. А также ввести уголовное наказание не только за распространение, но и за потребление наркотиков.