Томас, Вы пришли в ECAD в 1999 году. Какой была ситуация сфере наркополитики тогда, и какова она сейчас?

Наркоситуация выглядит по-разному в разных городах и странах. В Швеции, например, благодаря сети ECAD и правительственному комитету «Мобилизация против наркотиков» произошло значительное оживление общественных дебатов о наркотиках. За прошедшие годы прибалтийские государствау силили свою работу и создали устойчивые антинаркотические структуры. Это же касается и России. Среди стран, где не произошло изменений в позитивную сторону, я бы назвал Англию. Там, а также в Шотландии и Северной Ирландии за прошедшие 10 лет ситуация ухудшилась. Никаких серьезных изменений не отмечено в Центральной Европе. Уровень наркопроблем в этих странах продолжает оставаться достаточно высоким.

Какие новые задачи встают перед ECAD сегодня?

Я думаю, что одной из самых важных задач для ECAD как организации является продолжать играть важную роль на международной наркополитической арене. Именно в этом ECAD достиг больших успехов за прошедшие годы — ECAD знают и уважают как в европейских структурах, так и в органах ООН по борьбе с наркотиками и преступностью.

Томас, довольны ли Вы развитием ECAD за прошедшие годы и какие результаты приносят Вам наибольшее удовлетворение?

Я считаю, что развитие сети ECAD проходит весьма успешно. Вокруг ECAD собралась группа людей, которая становится все сильнее. В России и Швеции созданы хорошо работающие сети городов, энергичные и компетентные. Я также доволен вкладом ECAD в сферу образования. Прежде всего в России, где ECAD сыграл важную роль в формировании образовательной модели для наркокоординаторов. Позитивным моментом является также и то, что эта образовательная модель перенята и реализовывается также в Италии. Большое будущее я вижу и для программы «Молодежь Европы», которая, я думаю, через несколько лет сможет стать лидирующей в своей сфере. Вот три основных направления, которыми я горжусь, что принимал участие в их становлении и развитии.

Томас, что беспокоит Вас касательно будущего организации?

То, что беспокоит меня больше всего, — это огромные ресурсы, которые фармацевтическая промышленность вкладывает в медикализацию вопроса наркотиков, что, я думаю, было бы большой ошибкой. Я считаю, что наркотики являются, прежде всего, социальной проблемой, которая должна решаться работой в социальной сфере.

Есть ли у ECAD соответствующая компетенция, чтобы обсуждать такую тему и противостоять подобным тенденциям?

Вокруг ECAD и в сети наших городов-членов работает много компетентных людей. Если ECAD сможет объединить их усилия, то, без сомнений, у нас будет достаточно сил, чтобы противостоять подобным тенденциям.

Томас, Вы оставляете ECAD, чтобы приложить свои силы и энергию в новой сфере. Что Вы хотели бы пожелать ECAD?

Я желаю ECAD всяческих успехов и удачи, как говорят в России. Я надеюсь, что ECAD останется достаточно сильной организацией, чтобы стоять за старое. Нужно быть мужественным, чтобы подтвердить, что то, о чем мы думали в 1993-1994 годах, остается действенным и в 2008-2009 годах. Наркополитика в исторической перспективе развивается волнообразно и уклоняется либо в ограничительную, либо в либеральную сторону. Всякий раз, когда вектор поворачивает в ограничительном направлении, уровень наркопроблем снижается. Когда начинается уклон в либеральную сторону, проблем становится больше. Поэтому надо быть мужественным, чтобы выравнивать эти колебания и защищать то, во что веришь.

Спасибо.