Научно-методологическое обеспечение деятельности Государственного антинаркотического комитета РФ

22.05.2022


Георгий Зазулин,
Доцент кафедры конфликтологии
факультета философии и политологии
Санкт-Петербургского государственного университета

Георгий Зазулин, Доцент кафедры конфликтологии факультета философии и политологии Санкт-Петербургского государственного университетаВ конце 90-х наркоситуация по оценке Президента РФ стала угрожать национальной безопасности. Почему? С начала 90-х для борьбы с наркоугрозой (она включает в себя молодежный наркотизм, наркоманию, наркопреступность и наркотическую контркультуру) стало характерно, что целостно и адекватно эту проблему понимают одни люди, а разработку и принятие решений против наркоугрозы в органах власти осуществляют другие. Философию борьбы с наркотизмом, позволяющую целостно рассматривать этот феномен современной цивилизации, российские ученые и практики не разрабатывают (А.Е. Радеев). Поэтому все эти годы антинаркотическое управление, особенно на региональном уровне, осуществлялось не в соответствии с принципом «делать самое нужное, единственно необходимое», а на основе принципа «делать что желательно» и фактически борьба с наркотиками «потонула в говорильне». 
Первой попыткой изменения этой практики в сфере антинаркотического управления стало создание в 2003 году Комитета госнаркоконтроля РФ, позднее переименованного в Федеральную службу по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН РФ). Впервые кроме решения чисто традиционных для правоохранительных органов задач борьбы с преступностью (в данном случае с наркобизнесом) Указ Президента РФ № 624 справедливо потребовал обеспечить реализацию государственной политики в сфере противодействия незаконному обороту наркотиков (НОН) и координации органов исполнительной ветви власти. Настораживало непонимание Председателем Комитета госнаркоконтроля РФ Виктором Черкесовым недостаточности статуса его должности для решения этих задач: «Виктор Черкесов особо подчеркнул, что у возглавляемого им нового Госкомитета «будут все необходимые рычаги и полномочия» для борьбы с незаконным оборотом наркотиков»

Прошло пять лет с момента создания ФСКН РФ. Каких успехов добилась служба в решении задач антинаркотической политики и антинаркотического управлении на федеральном, региональном и местном уровне? Какие конкретные субъекты российские федерации или крупные муниципальные образования можно объективно оценить как эффективно двигающиеся к цели, заданной в статье 4 ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах» — сокращение количества наркоманов и уменьшение наркопреступности? В каких административно-территориальных образованиях (АТО) России органами исполнительной власти сферы здравоохранения реально реализован важнейший принцип государственной антинаркотической политики — профилактики наркомании перед ее лечением? В каких АТО деятельность милиции организована в соответствии с этим принципом и количество административно задержанных за незаконное потребление наркотиков в десятки раз превышает количество выявленных на этой же территории наркопреступлений? Можно ли в принципе было решить эти задачи за пять лет? Окажется ли ФСКН России способной решить их после усиленная ее в 2007 году Государственным антинаркотическим комитетом РФ (ГАК)? Было ли первое выступление Председателя ГАК (22 января 2008 г) консолидирующим сторону «против наркотиков», разъясняющим участникам заседания необходимость создания новой структуры и фиксирующим главные проблемы, на решении которых им необходимо сосредоточится в связи с получением ФСКН нового статуса? (Источники rosbalt.ru; vremya.ru 

На последние вопросы нет однозначного ответа, потому что создание ГАК РФ является необходимым, но недостаточным условием преодоления отраслевого или сугубо правового понимания руководством ФСКН антинаркотической политики. Почему? Во-первых, потому что в государстве нет научно-обоснованной и легитимной политической теории борьбы с наркоугрозами. Для ее создания необходимы ученые не столько с традиционно-отраслевым мышлением о наркореальности в понятиях: наркомания, наркотизм и наркополитика (Я.И. Гилинский) или политика — правовая политика — государственно-правовая антинаркотическая политика (А.В. Федоров), сколько с новым теоретическим пониманием наркоугрозы в категориях: наркотики, наркоконфликт, антинаркотическая политика и наркобезопасность. Во-вторых, потому что ни в одном высшем учебном заведении страны ФСКН за пять лет не организована подготовка менеджеров с государственным мышлением и знаниями антинаркотической политики и управления. Фактически отсутствуют целевые инвестиции государства в развитие научного обеспечения антинаркотической деятельности и подготовку в высшей школе кадров для ее осуществления на региональном и муниципальном уровне.    

Какие сейчас есть ресурсы в научной сфере для решения обозначенной выше проблемы? Они минимальны. Это опыт работы открытого в Санкт-Петербургском государственном университете (СПбГУ) в 2001 году Международного центра антинаркотической политики (координатор — декан факультета философии и политологии, член Совета Федерации ФС РФ — Солонин Ю.Н.). Это скромный опыт разработки и обучения с 2003 года студентов по 2-х годичной программе наркоконфликтология на факультете философии и политологии СПбГУ (заведующий кафедрой конфликтологии — профессор, доктор политических наук Стребков А.И.). В какой-то мере он был замечен руководством ФСКН. Например, в журнале Наркомат №7 (46) за июль 2007 года опубликована статья «Словарь понятий: наркоконфликтология», отражающая отмеченный выше опыт и фиксирующая потребности в развитии конфликтологической теории борьбы с наркоугрозой, в словаре понятий необходимых для эффективного антинаркотического управления и в подготовке для органов власти наркокоординаторов. Однако ни каких практических шагов по продвижению образовательной программы по наркоконфликтологии в новое научное направление и разработке на его основе кадровой политики по подготовке наркокоординаторов предпринято не было.  

Поэтому крайне важно, чтобы у ФСКН России в самое ближайшее время появились социальные партнеры в лице общественных организаций и бизнес-структур, способных в рамках отдельных проектов поддержать развитие научно-методологического обеспечения антинаркотической деятельности и на этой основе организовать в высшей школе подготовку специалистов по антинаркотической политике и управлению (наркоконфликтологов). В этом случае на поставленный ранее вопрос: «Окажется ли ФСКН России способной решить их (задачи в области политики и управления) после усиленная ее в 2007 году ГАК?» можно будет уверенно дать однозначно положительный ответ. 

Ведь прием в ГАК специалистов, получивших высшее образование в сфере антинаркотической политики и антинаркотического менеджмента, позволил бы эффективно управлять присущими наркореальности конфликтами. Политическая воля профессионалов, основанная на знании политики, управления и объективной оценке эффективности антинаркотической деятельности, входящих в ГАК структур, стала бы работать на актуализацию профилактического (контролирующего) потенциала органов власти и практическую реализацию эффективных антинаркотических стратегий (принципа раннего выявления и вмешательства; максимального затруднения потребления и максимального облегчения получения помощи; лечения как альтернативы уголовному наказанию; внедрение лучших проектов и т.д.). Ведь как только на федеральном уровне деятельность входящих в ГАК субъектов стороны «против наркотиков» станет политически согласованной и научно-обоснованной, на уровне субъектов федерации органы власти получат возможность организовать работу так, чтобы добиться объективно фиксируемого уменьшения численности активных (не в ремиссии) наркоманов. Пока же этот результат субъективно «выводится» из Федеральной целевой программой (ФЦП) вместо того, чтобы объективно суммироваться из работы субъектов федерации, реализующих лучшие типовые антинаркотические проекты и комплексные целевые программы профилактики наркомании и предупреждения наркопреступности. А выявление наркополицейскими преступлений в количестве большем, чем за предыдущий отчетный период рассматривается руководством ФСКН на коллегиях как успех (источник: narkotiki.ru) и ни как не связывается с провалом административной профилактики наркопреступности и несоответствием «успеха» целям государственной антинаркотической политики обозначенным в статье 4 ФЗ №3 как «…сокращение количества правонарушений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ».   

Если же научно-методологическое обеспечение деятельности ГАК, трактующее ее как особый вид профессиональной деятельности, у нас получится, то и сторонники продвижения программ «уменьшения вреда» (чистые шприцы, заместительная терапия и т.д.) из числа отечественных наркологов и международного сообщества, включая Всемирную организацию здравоохранения, перестанут навязывать России неприемлемые для нашей истории и культуры технологии контроля наркоситуации и предупреждения ВИЧ. А угрозе новой наркоэпидемии (стремительному распространению незаконного потребления какого-либо наркотика во всех социальных слоях общества) будет противопоставлена адекватная природе наркотизма и современной наркореальности технология антинаркотической политики и антинаркотического управления на всех уровнях государства.