Воспитательная миссия школы и ее кадровые проблемы

Четыре цели воспитательной работы

Роман Хлопушин, УФСКН по СЗФО: 
Значительная часть жизни подростков приходится на школу. И, к сожалению, риск первого потребления наркотиков чаще всего наиболее высок именно в школе. Подростки демонстрируют не только тягу к наркотику, но обычно параллельно начинают злоупотреблять алкоголем, табаком, склонны к небезопасному сексуальному поведению. Какой вывод можно сделать из этих фактов?

Роман Хлопушин

Основой профилактической работы должно быть воспитательное звено в рамках среднего образования. Мы часто забываем, что в школе есть самостоятельная воспитательная линия, которую проводит замдиректора по воспитательной работе. С точки зрения антинаркотической профилактики и профилактики здорового образа жизни мы все смело можем сказать, что она выполняется недостаточно. Существует четыре генеральные цели воспитательной работы. 

Во-первых, это переориентация подростков с ценностей подростковой субкультуры на ценности культуры доминантной,культуры народа, страны, в которой они живут. Без этого рассчитывать на эффект каких-то антинаркотических мероприятий очень сложно, потому что результатом этих мероприятий должно быть изменение поведения. Но как нам убедить подростка изменить поведение и ради чего? Второе – этоформирование навыков сохранения здоровья, которые должны включать в себя не только пассивный отказ от алкоголя и курения, но и должны быть направлены на какие-то достижения в сфере физкультуры в самом широком смысле. Это может быть и спорт, и спортивные игры, и походы, занятия традиционными оздоровительными практиками. Третье – это формирование у ребенка гражданского самосознания и ответственности за себя и за окружающих, что в целом можно назвать гражданским самосознанием. Четвертое – это стимулирование подростков к собственной творческой, исследовательской активности, формирование командной работы и участие в решении реальных насущных социальных проблем, для того чтобы они чувствовали, как функционируют различные общественные институты, какие проблемы решают взрослые. Это то, что сейчас в педагогической практике реализуется под названием проектной деятельности.

Ольга Васильева: 
Я считаю, что сегодня наше пристальное внимание к школе, как к основе наркопрофилактики, оправдывает себя. Говоря о профилактике, я хотела бы выделить два звена, с которыми школа работает каждый день. Это семья и учреждения, которые обеспечивают досуг подростка. Я предложила бы рассматривать первичную профилактику исходя их понятий семьи и школы. Сейчас в Европе есть четкие определения того, что должен делать ребенок, чтобы не стать наркоманом. До 14 лет не употреблять табак, алкоголь, наркотики, два раза в неделю заниматься спортом и, как минимум, час в день проводить в общении с родителями. Вот такой незамысловатый рецепт. 
Но это касается тех, кто не пробовал наркотики. С теми, кто пробовал, должна проводиться уже другая работа. Общаясь с директорами наших школ, я в этом году в первый раз от одного единственного директора услышала вопрос: «Как построить воспитательный процесс так, чтобы ребенок занимался позитивными вещами, а не пил и курил?». Это был директор одной из привилегированных школ города, где все буквально поголовно с 8 класса все девочки и мальчики курят. Мы уже пять лет пытаемся получить ответ на простой вопрос. Да, у нас изменился экономический уклад, но из школы не исключен воспитательный процесс, есть завучи по воспитательной работе, есть масса других специалистов, которые сами готовы обучаться, если их в этот процесс вовлечь. И еще один вопрос. Что мы воспитываем в детях? Здесь можно много спорить о ценностях и о том, что они меняются, но на самом деле без формирования ценностей здорового образа жизни наша работа по наркопрофилактике будет крайне тяжелой и малоэффективной. Я хотела бы поддержать представителя госнаркоконтроля, который заявил здесь о том, что должна быть какая-то ориентированная модель воспитательной работы и модель позитивного поведения подростка. Если мы будет обращать внимание только на детей с девиантным и делинквентным поведением, то, как будут расти все остальные дети? Молодежная субкультура тоже меняется. В наших вузах семь лет назад был лозунг «Если ты не попробовал наркотик, то ты – лох», а сейчас лозунг обратный – «Ты попробовал наркотик, значит, ты лох». Наркотики постепенно становятся немодными. Таким образом, молодежная мода меняется, и нам необходимо внедрять позитивные модели поведения. 
Второй блок – это выявляемость. У нас директора откровенно плохо выявляют детей. На весь город на учете стоит 5 детей наркозависимых и 2 алкоголика. Все остальное списывается на эпизодическое употребление. У нас есть скрытая потребность школьного руководства выявлять детей, которые потребляют наркотики. Но о чем говорить, если у нас за высокий процент выявленных наркопотребителей с директоров снимают надбавки. Естественно, при этом никто не хочет афишировать реальное положение вещей.

Вопросы по докладу:

Георгий Зазулин: 
Улучшилось ли у вас взаимодействие с правоохранительными органами, в частности, с МВД? Помогают ли вам в деле выявления несовершеннолетних? 

У нас отношения с силовыми ведомствами складываются по-разному. Очень здорово, что у нас появился госнаркоконтроль, он с ребятами очень много работает. С другой стороны, у нас абсолютно потерян контакт с милицией общественной безопасности. Криминальная милиция не отрабатывает свой кусок хлеба, к ней есть вопросы в плане мелкой торговли наркотиками. С мелкими торговцами зачастую приходится бороться госнаркоконтролю, хотя у него другие задачи.

Игорь Беляев, участник волонтерского движения г. Ступино (Московская область): 
Есть ли конкретные результаты вашей работы?

Ольна Васильева: 
Результаты есть. Если ранее, в 90-х гг. число наркопотребителей выросло в 12 раз, то за последние несколько лет – всего в 3 раза. Хочу отметить, что сейчас в нашем городе проблемы межведомственного взаимодействия нет. Мы сразу договорились о понятиях и поделили сферы ответственности. Немаловажно и то, что все ведомства региона пришли к единому понятийному аппарату. Людьми, которые не пробовали наркотики занимается первичная профилактика, за тех, кто потребляет наркотики периодически, ответственна вторичная профилактика, и страдающие зависимостью – это уже третичная профилактика.

Алексей Жаров, врач-нарколог МАПО 
Возникает такое ощущение, что мы говорим много, а денег на все это нет. Насколько материально подкреплены работники системы наркопрофилактики?

Леонид Михайлов:
В 1991 году в стране ни у кого даже мысли не было о том, чтобы создать факультет безопасности жизнедеятельности. Сейчас в уже в 400-х вузах осущуествляется подготовка этих специалистов. У нас учится 1 тыс. студентов, из них большинство — мужчины. В 1997 году у нас не было вообще ничего, а теперь только внутренняя материальная база факультета оценивается в более чем 3 млн. долларов. Главное не сидеть и не ждать, что кто-то тебе что-то принесет.

Георгий Зазулин: 
Это правда. Начальник департамента ФСКН России Александр Михайлов на одном из семинаров так и говорил: «Во всем вам помогу, вот только денег дать не могу».

Ваган Канаян, 
Городской центр профилактики наркозависимости среди молодежи: Скажите пожалуйста, где ваши выпускники? Считаете ли вы, что выпускники бюджетных отделений вузов, имеющих отношение к превентологии и наркопрофилакике, должны получать дипломы после прохождения практики на базе?

Леонид Михайлов: 
Вопросы не ко мне. Я декан факультета. Каждый человек должен делать свое дело. Не мое дело, куда они пойдут дальше. Я знаю одно, что с третьего курса все до одного студенты нашего факультета уже разобраны, и за ними стоит очередь. Моя задача как декана — не пускать их на работу в учебное время. Повторюсь, очень хочется, чтобы они пошли работать по профессии, но это не мое дело.

Ваган Канаян: Где же мы тогда найдем профессионалов?

Леонид Михайлов: Вы хотите, чтобы я их к вам за руку привел?

Ваган Канаян: Нет. Чтобы вы учили их целевым образом.

Леонид Михайлов: Закажите нам их.

Ваган Канаян: То же самое говорит школа — «Мое дело — учить, а куда он пойдет после школы — не мое дело»…

Леонид Михайлов: Абсолютно верно говорит. И если в этой школе правильно организован образовательный процесс ? это классная школа. Если она начинает рваться между высшей школой и непонятно чем, это неправильно.

Марина Дергунова, главный специалист управления образования (Казань): 
В наших документах функция воспитания стоит на последнем месте. Весь абсурд ситуации в том, что мы в документах ставим ее в конец, а потом говорим о ее безусловном приоритете. Строго говоря, нам необходим целый национальный проект по поддержке воспитания в системе образования. 
Я хотела бы обратить ваше внимание на важнейшую функцию классного руководителя. Он является основой любой профилактики. Ранее, еще во времена СССР он постоянно участвовал в жизни своих учеников, приходил к ним домой и смотрел, в каких условиях живут его подопечные. Такой подход обязательно давал свои плоды.

Наркопрофилактика 
в школах г. Казани

Марина Дергунова, главный специалист управления образования (Казань): 
Начну с того, что мы не рассматриваем антинаркотическую пропаганду, как отдельный вид деятельности, и теперь убеждаемся в правоте своих мыслей и поступков. Сегодня мы убеждены, что цельность воспитательной системы школы – это и есть самое мощное оружие против наркомании.

Ваган Канаян

Мне не нравится, что в названиях многих антинаркотческих мероприятий ярко и демонстративно фигурирует слово наркотик. Насколько мне известно, новейшие научные исследования показывают — слово «наркотик» в нашей деятельности должно звучать, как можно меньше. Теперь немного о собственном опыте. В Казани насчитывается 200 школ. Следуя концепции государственной антинаркотической политики, мы проводим регулярные конкурсы и смотры работы системы воспитательной работы, и в оценочной деятельности этой работы всегда лежит главный критерий. Мы оцениваем, что школа предлагает альтернативой нездоровому образу жизни, как школа работает в этом направлении. Сегодня, когда наркомания представляет угрозу нации в целом, мы говорим о том, что в каждой российской школе должен быть налажен учет детей, требующих повышенного педагогического внимания. Этот банк данных является первостепенным для школы, которая выстраивает систему воспитания и альтернативу нездоровому образу жизни. 
Настороженность вызывает то, что сегодня альтернативную систему учреждений дополнительного образования, которая позволяет ребенку зарекомендовать себя, как личность, пытаются частично коммерциализировать. Скоро может выйти распоряжение правительства о введении платы за посещение таких учреждений. У нас в городе 82 учреждений дополнительного образования, их посещает около 60% школьников. Если сегодня ввести даже минимальную плату, то процент занятости школьников сократится до 20-30%. Не потому что дети разбегутся, а потому, что семьи сегодня не способны платить дополнительные деньги за дополнительное образование. Лишившись своего увлечения, ребенок не останется дома, а пойдет на улицу, в ту среду, где будет самоутверждаться по-другому – с помощью наркотиков. Считаю, что сегодня нужно, во что бы то ни стало отстоять тезис о бесплатности дополнительного образования, особенно учитывая нашу социальную среду. При этом дворцы детского творчества даже внешне должны быть дворцами, чтобы ребенку было приятно их посещать. Пока же на ремонт этих учреждений у нас в Казани отпускается недостаточно средств. 
Важнейшим элементом антинаркотической профилактики является, так называемый, родительский «всеобуч». Мы в Казани пытаемся создать систему, которая основывалась бы не на отдельных лекциях для родителей, а подразумевала бы прочтение целого курса. Но тут встает другая проблема. Дело в том, что далеко не все категории работников системы профилактики могут вести лекции на доступномпонятном неспециалисту языке. Скорее всего, в данной ситуации необходимо открыть курсы и готовить на них людей, которые пойдут в образовательную среду с доступными лекциями, учитывая различный уровень образования самих родителей. Врач-нарколог должен не только знать терминологию, но и обладать навыками лекторской работы. 
Что касается проблемы взаимодействия между различными субъектами наркопрофилактики, то таковые у нас практически отсутствуют. Как только мы обращаемся с просьбой или советом к государственным организациям или правоохранительным органам, к нам приходят и помогают. В основном взаимодействием в школе у нас занимаются завучи по воспитательной работе. Но, говоря о совершенствовании воспитательной работе в школе, мы забываем о том, что на школе и так «висит» масса социальных вопросов, и в особенности, на завуче по воспитательной работе. Возможно, нам придется ввести еще одну должность, связанную именно с профилактической работой. 
В каждой казанской школе есть группа специалистов, ответственных за проведение профилактической работы. В нее обязательно входят социальный педагог, психолог, представитель родительской общественности, группу возглавляет директор и замдиректора по воспитательной работе. В центрах детского творчества образованы отделы, которые координируют профилактическую работу на уровне района. 
Хорошо, что сегодня правительство обратило внимание на главного «виновника» воспитательного процесса — на классного руководителя. Пусть поддержка им оказывается и небольшая – всего 1 тсяча рублей, но это уже кое что. Надо понимать, что без начального звена профилактики – классного руководителя – мы не сдвинемся с места. 
Но как превратить классного руководителя в настоящего воспитателя нового поколения, если на воспитательную практику в пединституте отводится один час? Наша беда в том, что учитель становится хорошим предметником и хорошим педагогом, но к воспитательной миссии он, как правило, не готов. Решается эта проблема очень медленно.