Государственная антинаркотическая политика: проблемы cтановления

22.03.2021

Государственная антинаркотическая политика:
проблемы cтановления

    Очевидно, что в России существует многотысячный слой, практически — субкультура наркозависимых людей, живущих по абсолютно иным, чем нормальное общество, законам: люди с асоциальным поведением, люди, не способные справляться как с правами, которые им гарантируются законом, и тем более с обязанностями, которые несут перед обществом все дееспособные граждане 
    Несмотря на то, что Концепция государственной политики по контролю за наркотиками в Российской Федерации была принята еще в 1993 году, сегодня мы можем говорить только о становлении государственной антинаркотической политики. 
    Принят и действует Федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» от 8 января 1998 г. № 3-ФЗ, который устанавливает правовые основы государственной политики в сфере оборота наркотических средств, психотропных веществ и в области противодействия их незаконному обороту в целях охраны здоровья граждан, государственной и общественной безопасности. 
    Обсуждается Стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации (официально признанная система целей и путей их достижения, а также применяемых сил и средств в сфере антинаркотической деятельности), которая к весне следующего года должна вступить в силу и стать базовым документом. 
    Проведена институционализация антинаркотической деятельности — созданы Государственный антинаркотический комитет, антинаркотические комиссии в субъектах федерации в соответствии с Указом Президента Российской Федерации «О дополнительных мерах по противодействию незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров» от 20 октября 2007 г.. 
    Тем не менее, приходится до сих пор говорить о становлении, а не о развитии или даже совершенствовании антинаркотической политики, часто упоминаемых в различных дискуссиях и научных изысканиях? 
    Политика, к сожалению (или к счастью?) не сводится к правильной постановке конкретных задач. К преодолению реальной наркотической ситуации в современной России большинство вполне разумных задач, высказанных в проекте Стратегии, имеют пока весьма отдаленное отношение. В этом проекте, перегруженным детальным описанием ужасов наркомании и декларативными призывами к преодолению наркотической чумы, нет даже призрачных намеков на фактически осуществимые технологии и ресурсы, с помощью которых Россия совершит очередной рывок в светлое антинаркотическое пространство. Это, увы, не политика, а привычная для советского общества идеология, сопровождаемая очередной попыткой выдать желаемое за действительное и совершить полет в будущее на ковре-самолете. 
    В самом деле, в проекте Стратегии говорится, что решения и меры, принимаемые органами государственной власти в области борьбы с незаконным оборотом наркотиков, основываются на принципах законности, соблюдения конституционных прав и свобод граждан, открытости, обеспечения равенства всех перед законом и неотвратимости ответственности, опоры на поддержку общества. Да если бы в нашем обществе соблюдались эти принципы, мы давно победили бы и наркоманию, и алкоголизм, и коррупцию и стали бы процветающим государством! 
    На этом фоне достаточно удручающе выглядит Выступление Президента России Д.А. Медведева 8 сентября 2009 года на заседании Совета Безопасности по вопросу совершенствования государственной политики в области борьбы с распространением наркотиков. 
    В нем говорится, в частности, что за последние 10 лет количество зарегистрированных больных с диагнозом «наркомания» выросло почти на 60 процентов, а число потребителей наркотиков составило более полумиллиона человек. При этом реальное число потребителей наркотиков, по мнению экспертов, колеблется в пределах от двух до двух с половиной миллиона человек. Это почти два процента граждан нашей страны. Самое опасное, что две трети из этого количества людей — это молодёжь в возрасте до 30 лет. 
    Что же получается? Положение только ухудшается? Это открыто признал руководитель Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков В. Иванов в своем выступлении 26 июня 2009 года, отмечаемый как международный день борьбы с наркотиками. 
    Российское общество настолько переполнено противоречиями, вызванными полным несоответствием государственной политики реальным условиям, что механизм его самосохранения работает вычурно, с подменой понятий. Само собой приходит решение: может быть, нам вообще лучше ни за что не браться, чтобы сохранить устойчивость. Проблема, на наш взгляд, заключается в запредельном нарастании энтропии внутри самой системы. 
    Поэтому определяющее значение имеет переосмысление фундаментальных правовых подходов к взаимоотношениям государства и личности, гражданина и права. Устаревшие идеологические стереотипы до настоящего времени превалируют в общественном правосознании. Особое значение имеют новые подходы к оценке и формированию государственной деятельности. 
    В любом государстве, как и в любой науке, должна существовать генеральная, системная, стержневая идея. Не единая и обязательная для всех, как во время коммунистического тоталитаризма, а преобладающая, доминирующая, выступающая базой методологического инструментария того или иного направления политики. Как ствол у дерева, из которого растут ветки, а на них — листья. Вот такой идеи сегодня в нашем государстве нет. Попытки вылепить ее, взяв за образец физиономию лавочника, потерпели фиаско — большинство национальных богатств растащили олигархи и на всех их не хватило. Издеваясь над булгаковским Швондером, который предлагал все отнять и поделить, мы поступили почти по его рецепту, с той разницей, что разделили общие блага не на всех, а среди узкого круга лиц. 
    Во многом поэтому криминальная деятельность становится в глазах определенной части населения социально престижным занятием. Если в цивилизованных странах лица, сознательно преступившие закон, ассоциируются в массовом сознании с маргинальными слоями общества, то у нас они стремятся к позиционированию в качестве самостоятельной социальной группы. Правовой нигилизм, участие в противоправной деятельности, принадлежность к тем или иным преступным кланам и группировкам нередко становится пределом желаний и социальных ожиданий. Часть молодежи мечтает войти в состав криминальных структур. 
    Неблагоприятный общий прогноз криминальной ситуации может существенно усугубиться прогрессирующими негативными процессами, несмотря на оптимистические заявления приближенных к власти политологов, возглавляющих якобы независимые фонды и другие структуры, финансируемые правительством непосредственно или опосредованно. 
    Наркотизация представляет собой такую проблемную ситуацию, когда общество больше всего заинтересовано не только в объяснении причинно-следственных связей или прогнозе дальнейшего развития событий, а в обосновании приемлемого выхода из создавшегося положения. Поэтому проблема оптимизации государственной антинаркотической политики является исключительно важной и актуальной, прежде всего, в силу реальной значимости для всей жизнедеятельности общества, каждого гражданина.

Научный поиск в этом направлении должен ответить на принципиальные, можно сказать, глобальные вопросы:
• Что представляет собой государственная антинаркотическая политика как социальная реалия и правовая категория?
• Каким качественным характеристикам она должна соответствовать как базовый элемент противодействия наркотизации?
• При каких условиях государство может обеспечить её эффективность?
• Как определить место и роль личности, гражданского общества в функционировании антинаркотической политики?
• Как выстроить эффективный механизм их взаимодействия в процессе противодействия наркотизации?

Без ответов на эти вопросы мы и дальше будем топтаться на месте по известной формуле, выведенной еще В.И. Лениным: шаг вперед, два шага назад. 
    Формирование научно обоснованной теории противодействия наркотизации — одно из ключевых направлений развития современной антинаркотической политики, имеющее непосредственные выходы на практику, на выстраивание и реализацию государственной деятельности в данном направлении. 
    В проекте Стратегии отмечается, что объектом государственной антинаркотической политики является население и в этом самое опасное заблуждение ее разработчиков. Население должно стать самым активным субъектом антинаркотической политики. Если этого не произойдет, обсуждаемую Стратегию можно поставить пылиться на полку рядом с Концепцией государственной политики по контролю за наркотиками в Российской Федерации (1993 г.) и Концепцией профилактики злоупотребления психоактивными веществами в образовательной среде (2000 г.). 
    В процессе непосредственного осуществления государственной антинаркотической политики общество овладевает соответствующими ценностями, то есть фактически «субъективирует» их. Уровень субъективации ценностей рассматривается как индикатор готовности общества к восприятию и участию в реализации государственной политики. 
    Необходимым условием этого является доверие населения к органам государственной власти, без которого не представляется возможным обеспечить полноценное участие общества и его институтов в деятельности по преодолению наркотизации. 
    Механизм правового регулирования антинаркотической деятельности предполагает во всех государственных органах определенную логическую структуру, алгоритм действий, их цикличность, функциональную взаимосвязь с иными публичными субъектами разных ветвей и уровней власти, нацеленность на эффективное выполнение поставленных задач. Достижению такого результата должны быть подчинены усилия всех составных элементов механизма правового регулирования. 
    Таким образом, речь идет о восприятии и адекватной оценке факторов, провоцирующих прогрессирующее развитие наркотизации. В определенный момент произошла переоценка способности силовых ведомств в борьбе с этими явлениями. Да и всегда ли это те методы борьбы с наркобизнесом, которых оправданно ожидают налогоплательщики? 
    Государственная антинаркотическая политика как социальная реалия есть именно система, а не совокупность элементов. 
    В ней принципиально важно видеть не только элементы, поддерживающие равновесие, сбалансированность всей системы, её сохранность, эффективность, укрепление, но и компоненты (явления), нарушающие нормальное протекание процесса противодействия наркотизации, «разъедающие» её изнутри. 
    Новая правовая перспектива не может основываться на простой совокупности юридических норм и рациональности создающего их государства вне практики правовой коммуникации, обеспечиваемой с помощью государственной деятельности. 
    В самом общем виде развитие антинаркотической политики выступает как бинарный процесс: с одной стороны, это совершенствование, закрепление позитивных элементов, а с другой — борьба с явлениями нежелательными, опасными для системы и требующими либо минимизации, либо удаления из неё. 
    Распыление государственных сил и средств на исполнение не свойственных государству дел — одна из причин низкой эффективности антинаркотической политики. Наряду с этим, государство не исполняет в полном объеме целый ряд необходимых функций, в том числе дискретную функцию противодействия наркотизации. При этом не учитывается одно из важнейших свойств государственных функций — их объективная природа, обусловленность каждой функции объективно стоящими перед государством задачами, порождёнными необходимостью властного реагирования на факторы внутренней и внешней среды. 
    Дискретный характер означает, что такие функции возникают в период проявления особых обстоятельств на уровне угрозы национальной безопасности и имеют временные рамки. Они развивается в зависимости от успешности реализации тех или иных форм государственной деятельности области. В случае преодоления трудностей, возникающих в связи с их проявлением, соответствующее направление государственной деятельности перестает быть необходимым. 
    Государство может содержать значительный внутренний ресурс, но фактически быть слабым, не способным выполнять обязательный объем функций из-за нерационального использования своих сил, их искусственного сдерживания или ошибочного перераспределения. 
    Подобная ситуация возможна там, где имеются управленческие просчёты, так называемые «глухие» места властной вертикали, где «сила права» по терминологии В.С. Соловьева ничего не может поделать с «правом силы» [1], с всеподавляющим господством административного ресурса. 

    Ведущим стратегическим направлением становления государственной антинаркотической политики является создание системы активного воздействия граждан на государство через институты гражданского общества. 

    Любое направление внутренней политики эффективно лишь тогда, когда происходит взаимовлияние публичной власти и общества друг на друга. 
    Сильное социальное государство должно обеспечить исполнение обязанностей всеми субъектами социальных отношений. Это является необходимым условием становления государственной антинаркотической политики. 
    Проблема состоит не в наличии имеющихся правовых ограничений или дополнительном их установлении, а в отношении к ним общества. Допустимость и принципиальная необходимость правовых ограничений в той или иной области правового регулирования не противоречит принципам правового государства, но и во многом предопределяется ими. 
    Государственная антинаркотическая политика как и любая другая государственная деятельность при всем ее значительном объеме, сложном и разнообразном характере, многовекторной структуре и полиэлементном составе обладает непременным признаком — она осуществляется в установленной законом процессуальной форме. 
    Как отмечал П.Е. Недбайло еще в 50-е годы ХХ века, «процессуальная форма присуща любой деятельности по применению правовых норм» [2]. 
    Это основополагающее положение должно быть знаковым для формирования нового понимания антинаркотической политики как совокупности однородных процедурных действий, предъявляемых к участникам процесса и направленных на достижение определенного материально-правового результата. 
    По мнению Н.В. Витрука, категория процессуальной формы имеет обобщающее значение для характеристики процессуальной стороны юридически значимой деятельности и «включает в себя в качестве элементов процессуальные нормы и процессуальные правоотношения, процессуальный порядок осуществления юридической деятельности, соответствующие процедуры, конкретные виды производств, процессуальные документы и т. д.» [3]. 
    И.А. Галаган видел назначение процессуальной формы в том, чтобы закрепить специфику правового регулирования процессуальной деятельности, основных требований, предъявляемых к порядку и процедуре ее осуществления, оформления и закрепления в процессуальных актах [4]. 
    Юридические формы государственной деятельности характеризуются тем, что через них обеспечивается осуществление определенных функций государства. В данном случае речь идет о реализации дискретной функции противодействия наркотизации общества посредством государственной антинаркотической политики. Осуществление рассматриваемой функции может быть представлено в различных юридических (правовых) формах: правотворческой, правоуправленческой, правоохранительной и контрольной. Такова юридическая природа данного вопроса. При этом правотворческая деятельность связана с установлением правовых норм; содержание правоуправленческой деятельности охватывает сферу предоставления прав и возложения обязанностей по отношению к подвластным субъектам, деятельность по реализации правовых норм; правоохранительная деятельность означает рассмотрение и разрешение споров, привлечение к юридической ответственности; контрольная деятельность (включая надзор) обеспечивает проверку соответствия выполняемых мероприятий намеченным целям и срокам реализации. 
    Как видно, каждая разновидность юридической деятельности отличается принципиально своим специфическим направлением воздействия на социальную жизнь, выражающим ее особую природу. Юридические формы государственной деятельности не могут существовать без форм права, содержащих общеобязательные установления (законы, иные нормативные акты, правовые обычаи и т.д.), однако они не могут сводиться или подменяться формами права. 
    Таким образом, в основе государственной антинаркотической политики находится юридическая деятельность, которая обеспечивается средствами экономического, политического, социального, идеологического, поощрительного и принудительного характера. Правовые предписания устанавливают компетенцию субъектов и юридический статус участников того или иного вида деятельности, пределы их полномочий, перечень используемых средств и приемов, пути достижения намеченных целей, способы закрепления полученных результатов. 
    Становление антинаркотической политики требует актуализации государственной деятельности для преодоления негативных процессов и последующего позитивного развития. Различные формы государственной деятельности, являясь внешним выражением процесса осуществления функций государства, органично связаны между собой и составляют содержание государственной деятельности. Одни и те же действия и акты государственного органа могут повлечь последствия различного характера и содержать предписания различного рода. 
    Как отмечает М.Н. Марченко, «под формами осуществления функций понимается их внешнее выражение, основные контуры и параметры их проявления» [5]. 
    Процесс формирования и осуществления государственной антинаркотической политики обеспечивается, таким образом, не только системой правовых норм, но и системой соответствующих государственных органов. Это определяет содержание государственной антинаркотической политики и дает основания считать ее звеном политико-правовой системы, органически входящим в социально-политический и правовой механизм общества. Ее значимость заключается в том, что она не только создает социально-правовые отношения, которые соответствуют духу закона, мысли законодателя, но и позитивно влияет на социально-правовую сферу, являясь эффективным политическим инструментом.

Литература:

1. См.: Соловьёв В.С. Оправдание добра. Нравственная философия // Собрание сочинений: В 2 т. М., 1988. — Т. 2. — С. 24.
2. Недбайло П.Е. О юридических гарантиях правильного применения норм советского права // Сов. государство и право. — 1957. — № 6. — С. 22.
3. Витрук Н.В. Общая теория юридической ответственности. — М., 2008. — С. 269.
4. См.: Галаган И.А. Сущность и общее назначение процессуальных норм и отношений в советском праве // Процессуальные нормы и отношения в советском праве. — Воронеж, 1985. — С. 64.
5. Марченко М.Н. Теория государства и права. — М., 2008. — С. 336.