Новые правила… Старые игры

09.10.2021

«Новые правила… Старые игры»

    «Как влияет количество заседаний комиссии и личная явка официальных её членов на реальную наркоситуацию в регионе…»? 
    Согласен, что в вопросе содержится некоторая провокация, но в нём и узловая проблема взаимоотношений ГАК с комиссиями субъектов. В предложенной структуре годового доклада о деятельности комиссии уже заложена смысловая ловушка: вновь оценивается некая бюрократическо-административная деятельность и лояльность по отношению к регламенту, но не реальная динамика наркоситуации в регионе. Из девяти предложенных в докладе пунктов, лишь один связан с числовыми данными, непосредственно касающимися статистики. И то, остаётся загадкой, какие выводы сделают из этих данных специалисты ГАКа. То есть, не обернётся ли увеличение выявляемости наркопотребителей и рост первичной заболеваемости печальными последствиями для регионов, где комиссии наоборот нашли лазейки, с помощью которых пытаются «легализовать» латентных потребителей? Причём подпункт о первичной заболеваемости даже не разделён по группам учёта, а это ведь, простите, две большие разницы, когда мы говорим именно о заболеваемости первичной, и весьма разными могут быть причины роста или падения.

    Кстати, для примера мы приводим ниже любопытную диаграмму, в которой динамика первичной заболеваемости наложена на динамику активности наркологической службы. Это так, для интереса. Согласитесь, в таком соотношении заболеваемость выглядит уже совсем по-другому

    Причём, данные по освидетельствованиям взяты без учёта экспертиз, проведённых в Мурманской области в рамках различных мероприятий обычными стрип-тестами. Если брать их в расчёт, то получится, что инструментальными экспертизами на наркотики охвачено до 5% населения области в возрасте от 14 до 45. И это только самый простой пример «подводных течений» в региональных эпидпроцессах. Очень много «вкусного» можно нарыть во взаимоотношениях статистики правоохранительных органов с данными других ведомств. Например, как должны соотносится кривые выявленных наркопреступлений и заболеваемости? ГАК, как оказалось, считает, что они должны друг другу соответствовать…чем меньше преступлений, тем меньше заболеваемость. Извините, меньше преступлений — это значит, что: либо они просто не выявляются, хотя героином завалено пол-города, либо объективно в регион пошло меньше наркотиков, поскольку перекрыт серьёзный канал. Если пошло меньше наркотиков, значит, наркоманы остались без дозы, что неизбежно приведёт к повышенной обращаемости за купированием абстинентного синдрома и последующим «омоложением». Повышение обращаемости неизбежно пустит в рост кривую распространённости (болезненности) и заболеваемости. Почему? А кто любит всех пугать, что истинное число наркопотребителей в разы превышает официально посчитанных? Вот они и повыползают из сумрака, эти непосчитанные, когда с наркотиками проблемы и героиновая ломка приближается… Значит, уменьшение числа наркопреступлений в этом примере может запросто быть обратно пропорциональным кривой заболеваемости и болезненности. А ещё в эту схему можно ввести (спасибо за совет И.В.Лосеву-УГАК СЗФО) несколько переменных, описывающих ситуацию с «рассасыванием» латентных больных по частным наркологическим кабинетам. Я надеюсь, среди нас нет таких, кто думает, что этого не происходит? Разница лишь в доле этого частного сектора в каждом из субъектов. И это вновь самый простой пример того, как из «очевидных статистических фактов» могут нарисоваться совсем неочевидные выводы.

    Возможно, специалисты ГАКа были уверены, что субъекты сами догадаются расписать девять пунктов структуры в красочные фолианты, повествующие о самоотверженной борьбе с наркотиками, борьбе самое главное…успешной. Мурманская область, кстати, не догадалась. Мы ответили предельно конкретно, обрадовавшись наивно, что: «вот, мол, наконец-то появились люди, которым не нужна «вода», которые делают выводы об антинаркотической работе в субъекте по минимальному набору предельно конкретных данных…» Ан нет, не угадали.

    Ситуацию можно сравнить с моделированием погоды. Для создания даже краткосрочного прогноза метеорологами анализируется множество вводных данных. Но именно «анализируется»! Никому не приходит в голову оценивать ситуацию и делать прогнозы по одним лишь вводным данным…Они только сырьё, их предстоит переработать, выявить корреляции, посчитать погрешности и прочее, прочее… В наркополитике ситуация аналогична. Но я не знаю, что можно оценить по банальным пяти цифрам, сумме вбитых и освоенных в РЦП средств, количеству региональных нормативных актов, числу проведённых заседаний и наличию прикомандированного от ФСКН, сотрудника (кстати, я так понял, что это самое главное). Впрочем, какие выводы можно сделать на основе текста, «тянущего» на дипломную работу, в котором есть и повестки дня заседаний, и сценарии профилактических акций и даже газетные вырезки приложены, я тоже не знаю. Хотя и не говорю, что это плохо.

    Кстати, в качестве самокритики признаюсь, что сам до самого последнего времени оперировал только очевидными фактами и цифрами. Потому что это было удобней, как минимум. Но времена меняются, и что-то мне подсказывает, — ГАКу в своей деятельности всё же не обойтись без серьёзной научной базы, без разработки сложнейших алгоритмов и формул, учитывающих множество факторов. Необходима и смена парадигмы оценки антинаркотической политики, где, как минимум, придётся учиться оперировать длительными временными интервалами, циклами, а не делать выводы на основании данных «за текущий год». Всё это возможно лишь в условиях появления некоего научно-методического центра и, безусловно, партнёрских паритетных отношений между ГАКом и субъектами. Да, теперь есть орган, который спросит за работу с субъектов, а кто спросит с самого ГАКа? Кто действительно компетентен оценить его работу? Лично президент? Но ведь требуется именно ОЦЕНИТЬ… 
    Если эти вопросы подвиснут, то затея с ГАКом превратится в старую игру, в которой все только делают вид, что играют по новым правилам.